Слобожанин Александр Лантух рассказывает о своей недавней поездке на Донецкую землю

Это была его первая поездка в новую – послевоенную Украину. И я знал, что повод был нерадостный – похороны близкой родственницы. 

А всё же при встрече спросил у Александра Ивановича о впечатлениях. Ведь ему есть с чем сравнивать: украинец по рождению, он помнит эту страну в её советские и перестроечные годы.

– Каждый день на Украину из подмосковного Домодедово отправляются 2-этажные автобусы. Сегодня это если и не единственный, то по крайней мере самый доступный транспорт, связавший Россию с «незалежной».

Ощущение немого кино не покидает меня на маршруте: заходя в салон, новые пассажиры без слов передают свои «гривни» за проезд, тихо занимают свободное место и всю дорогу едут молча. Напряжённая тишина становится нашим спутником на целые сутки. Зато ничто не мешает думать и наблюдать.

– На первом блокпосте (в Харькове) при проверке документов выяснится, что российских граждан во всём салоне только двое – я и моя супруга. Остальные едут с украинскими паспортами, и большинство – молодёжь и средний возраст. Атмосфера в салоне не располагает к расспросам, но мне понятно, что большинство из них ездят в Москву на заработки.

– Прогресс и здесь берёт своё: у проверяющих на блокпосте при себе планшетные компьютеры, куда сразу вводятся данные пассажира.

– Дальше на нашем пути будут ещё четыре блокпоста. А лежит наш путь в посёлок Кирово – пригород печально известного Дзержинска, который в 2014-2015 годах так часто фигурировал в боевых сводках. Всего 50 километров отделяют его от Донецка, но два этих города сегодня находятся по разные стороны границы: Донецк – столица отколовшейся народной республики, тогда как Дзержинск с окрестностями остаётся подконтрольным Киеву.

– Чем ближе к Дзержинску – тем чаще придорожные поля изрезаны траншеями. А из сухого бурьяна здесь и там выглядывают дуло миномёта или угол бронетранспортёра. Тревожности этому пейзажу добавляет серое небо, затянутое тучами. Очень непросто сейчас поверить, что всего пару лет назад здесь колосилась пшеница.

Красноречивей других о недавних событиях напоминает блокпост в Славянске, где старое здание напрочь разбито и сожжено.

– В отличие от прежних поездок, в этот раз я не пользовался фотоаппаратом. Всякий фотографирующий немедленно сам становится объектом пристального внимания незнакомцев в камуфляже и штатском, – а меня совсем не манило вступать с ними в дискуссии.

– В районе, который по местным меркам считается приграничным, мы становимся свидетелями сцены перед магазином: компания военных, подъехав на расписанном «под камуфляж» внедорожнике, сама не идёт к прилавку, – закупаться отправляют привезённого с собой спутника в гражданской одежде. К машине он возвращается с продуктами и кое-чем с винного прилавка.

– Позже, уже в Дзержинске, нам расскажут и такой показательный эпизод: когда при вступлении украинский армии в город кто-то из местных воскликнул «Освободители пришли!» – в ответ с БТРа раздалось надменное: «Не освободители, а хозяевá» (с ударением, как здесь принято, на последний слог).

– Между тем, в дни нашего приезда Дзержинск доживал свои последние дни под прежним названием. Новая власть уже решила, что переименует его в «Торецк». И уже давно пустуют постаменты, на которых здесь раньше стояли Ленин и Дзержинский. А Дом советов в деловом центре города обтянут маскировочной сеткой – он больше других пострадал при обстрелах.

– Чуть позже «с той стороны» – из ДНР – на печальную церемонию приедет донецкая родня. С их слов, пока мы тут отсыпались с дороги, Донецк дважды обстреливали – «…Но вам отсюда не было слышно».

Склонив голову над свежей могилой, я спрашиваю без надежды на ответ:

– Ольга Никифоровна, ты рождена в 1930-м и ещё подростком ходила рыть окопы в Сумской области… знала ли ты, что и свою последнюю осень проведёшь под звуки артобстрела?

Многое из услышанного за эти дни не укладывается в голове. Например, история, как в 2014-м один из местных жителей был убит посреди улицы – осмелился сделать замечание украинским военным. И как эти же военные увозили в неизвестном направлении приглянувшуюся девушку, прострелив перед этим ногу её сестре.

Вечером удалось по скайпу связаться с родственниками в Донецке, которые не смогли приехать на похороны. Качество связи не самое хорошее, и когда наша собеседница неожиданно вскрикивает посреди фразы, мы в недоумении:

– Чего там, Надя?

– Так обстреливают опять!

Реалии, на которые дзержинцы давно не обращают внимания, с непривычки кажутся нам странными. Удивляет, что работники государственных учреждений, говоря меж собой по-русски, вынуждены всю документацию вести на украинском.

А какова эта новая мода – «окольцовывать» каждую единицу городского благоустройства цветами украинского флага! Возле очередной свежепокрашенной урны я не удержался от реплики:

– Ребята, ну ладно фонарные столбы… но уж на урнах-то зачем? Не много ли чести для мусоросборника, и не оскорбление ли это для «жовто-блакитного»?

Утром донецкая родня отправляется в ближайший магазин, чтобы сравнить местные цены со своими реалиями. Возвращаются с комментарием, что разница невелика: «…Та дороговастенько що тут, що у нас».

– А сколько получаешь сейчас, Виктор?

По словам Виктора, новая власть «не мудрувала»: если при киевском режиме пенсионер, к примеру, получал 2000 гривен, то новое правительство эту же сумму стало выдавать рублями.

Но всё-таки первым пунктом их смущают не цены и не размер пособий:

– В 2014-м Донецк жил ощущением, что следующим после Крыма пойдёт в состав России. Сейчас, когда про такой сценарий нам велели забыть, люди в большой растерянности. Судите сами: велик ли смысл в становлении ДНР как отдельного государства, когда вся его территория – это примерно два с половиной Слободских района?

Вот и снова мы в автобусе, который полон молодёжью с украинскими паспортами. И у меня снова есть сутки, чтобы подумать о многом. Приходят на память стародавние времена, когда казаки-запорожцы хаживали за Дунай – доказывать свою удаль «огнём и мечом». А привычка – она ведь штука страшная. И что греха таить: бывало такое, что на обратном пути из-за Дуная, войдя во вкус, запорожцы творили насилие уже на своей земле…

Изменившийся Дзержинск я покидаю с мыслью, что ссоры затевают политики, но простые люди везде хотят мира. Провожая нас в обратную дорогу, они желали вслед доброго пути.

Подготовка – Виктор Хардин