В конце июня прекратил своё существование «лицейский тополь», который для нескольких поколений слобожан – в первую очередь, конечно, выпускников «девятки» – был одним из самых памятных и узнаваемых символов малой родины.

В его последней поре было что-то сходное с человеческими преклонными годами: до самых недавних лет этот тополь был ещё очень крепок, весной зеленел – и казалось, что век простоит, если не трогать его понапрасну.

А потом как-то враз он захирел – и меньше чем за десяток лет сошёл на нет. Его уже лишённый веток и иструпевший ствол, всё ещё поражающий своими размерами, рухнул наземь 28 июня в послеобеденный час. К счастью, никого не задев.

Представить только: какие разные эпохи соединил он своим присутствием! Его, выросшего в эпоху чёрно-белой фотографии, в новом веке фотографировали уже на планшеты и айфоны (На Гугл-карте сухой остов тополя ещё и сегодня можно видеть). А скольких земляков он провожал утром на 102-й маршрут, чтобы вечером встретить опять…

Определённо, этот тополь был больше чем просто «зелёное насаждение». Достаточно вспомнить о тысячах снимков из семейных альбомов, где он предстаёт в качестве фона. Или прочитать «Реквием по тополю…» В. Лопаткина, – всякий ли дом в нашей округе удостоится таких слов?

Семь лет назад юный слобожанин Николай Пахомов (в ту пору – четвероклассник) посвятил этому дереву небольшое исследование, так и назвав его: «История одного тополя». Нам удалось отыскать его работу. Несмотря на то, что делал её ученик начальной школы, текст читается с большим интересом.

Первый вопрос, которым автор задался в начале исследования, был о возрасте «великана». Первая версия, записанная со слов старших, звучала так: в годы Великой Отечественной в здании школы располагался госпиталь. И тополь будто бы посадил один из вылеченных здесь солдат.

Однако это, скорее всего, легенда: старожилы рассказали Николаю, что уже в первые послевоенные годы ветви тополя были настолько толстыми и большими, что детвора спокойно могла по ним лазить.

Поиски ответа на следующий вопрос – «Куда в новом веке подевались ветки с тополя?» – привели Николая прямиком в кабинет Д. Шкаредного, директора Лицея № 9. Здесь выяснилось, что ветки пришлось опилить в 2006-м по предписанию санитарных служб?– жители близстоящих  домов обратились туда с заявлением, что с тополя в ветреную погоду отламываются ветки и падают на прохожих.

Свои изыскания 4-классник резюмировал так: «Я не смог точно узнать, сколько лет нашему тополю, но зато узнал много интересного о его истории, познакомился с интересными людьми». По-видимому, это свойственно настоящим достопримечательностям – даже стоя на месте, они могут делать добро и участвовать в судьбах людских.
Остаётся пожелать, чтобы взамен утраченных в Слободском появлялись новые символы и памятные места.

Текст – Владислав Никонов

ШТРИХИ

Реквием по  тополю…

Итак, тополя, к которому так привыкли, который стал неотъемлемой частью школы № 9, больше нет… Годы взяли  своё…
Тогда, в 1949-м, мы (а было нас 44 в первом классе того набора) впервые его увидели и – полюбили. Как полюбили свою классную комнату, где сейчас кабинет географии, свою первую учительницу Клавдию Васильевну (Тихонову) – самую милую, самую умную, самую энергичную и молодую. А перемены погожей осенью и тёплой весной были на улице: второй обуви не было, хорошо бы иметь приличную первую (послевоенные годы…) И до уроков, если была любимая вторая смена, и после уроков, когда торопиться особенно было некуда, а особенно на больших переменах, играли на площадке перед тополем, который наблюдал за нами, переносил наш крик, и кто-то из нас непременно влезал на его крепкие ветки: с высоты всегда лучше всё видно, да и осознавать себя ловким и сильным тоже было приятно.

А уже годы в 60-е место на тополе – прекрасное место для наблюдения за хоккейными матчами или смотрами строя, легкоатлетическими эстафетами…

Срывались и падали? Не без этого! Но как-то вроде ничего не ломалось, по крайней мере, я не помню…
Помню, что у тополя до и после уроков была куча портфелей – девичьих и мальчишечьих. И, мне кажется, он умело хранил тайны этих портфелей. А ещё он помнил выпускные за много-много лет: добрая традиция была классами фотографироваться на фоне школы и лицом к нему, такому родному.

У Пушкина был дуб у Лукоморья, у нас – тополь у школы. Он уже в наши годы был вовсе не молодым. Его сохранили строители школы в 1937-39, его не спилили в военные годы, когда не хватало дров для размещавшегося в школе госпиталя. Он нам дал радость общения и дружбы… Прощай, друг…

В.М. Лопаткин