Сегодня в борьбе за «равенство полов» активисты XXI века устраивают бурные дискуссии и выходят на демонстрации. Иной была судьба военного поколения: девушки 40-х просто заменили у станка ушедших на фронт отцов и старших братьев – так распорядилась сама судьба. А времени на споры у них в эту пору не было. Но посмотрите – со старых чёрно-белых снимков
многие глядят с такой светлой улыбкой. Кого-то она удивит: был ли хоть один повод веселиться в тыловой жизни юных работниц?
Вот только нередко мне кажется, что их поколение больше нас знает о простом и настоящем человеческом счастье. Не буду гадать, отчего так получается. Пусть лучше слободские труженицы тыла сами расскажут, как им жилось в 40-е.

Фаина Андреевна Зеленина

– Папы не стало за месяц до начала войны. Мы остались втроём: мама (она работала на подсобном хозяйстве «Красного якоря»), я и младшая сестра Мария. В 1941-м мне исполнилось 11 лет, а Маше только 3 года.
– Мне хорошо помнится тот день, 17 апреля 1943 года, когда мы с подружкой Розой Ситяковой пошли устраиваться на фанерный завод, – жить к этой поре стало уж очень голодно, и хотелось помочь маме.
Отчего-то думалось, что начальник отдела кадров Анна Колбина начнёт нас отговаривать. Но нет – обоих приняли в ширпотреб, где уже много наших сверстников трудились на подсобных работах: носили фанеру из обрезного цеха к распиловочному станку, собирали на берегу «карандаш» (оточки от лущения), сушили брикеты для газогенераторных машин… Наша рабочая смена длилась 6 часов.
– Здесь же старшие мастера научили нас плести корзины из нарезанного полосками шпона. Разного размера – вплоть до ведёрных. Корзинки эти шли на продажу, а выручка шла заводу.
– За работу мы получали продуктовые карточки, небольшую зарплату деньгами и ещё хлеб по «рабочей норме» – это 600 граммов в день. В этом была радость нашего поколения – знать, что ты не обуза семье, а хоть маленький, но помощник.
Справиться с голодом было главной заботой всех военных лет. Летом мы собирали грибы и ягоды, ради молока мама держала козу, а ещё варила кисель из барды – его поест, а свой хлебный паёк оставит, чтобы разделить между мной и сестрой.
– В 1948-м году я вышла замуж за фронтовика Николая Зеленина, с ним вывела в люди четверых сыновей и дочку, – а сейчас у меня 11 внуков и 13 правнуков.

Надежда Ивановна Просвирнина

– Мне было 12, когда началась война. Мама к той поре умерла (всего сорока лет от роду). Отец работал на фанерном заводе слесарем, и в войну по брони остался на производстве. А я больше жила у тёти – Надежды Лапихиной, на улице Новодачной.
Придя на фанерный завод, я стала сортировать авиашпон для самолетов. Первую зарплату получила – 92 рубля. Для девчонки по тем временам это большие деньги! Но чтобы оставить их себе – и мысли такой не возникло. Весь заработок отдала мачехе.
– Была в 40-е такая зимняя работа на заводе – «притворщик». Как раз для подростков. Требовалось стоять возле дверей, и когда из цеха через тамбур понесут мусор, поскорей закрыть дверь за выходящим. Сам, получается, всё время на холоде и сквозняке. Улучишь минуту, сбегаешь к прессу погреться – и опять на свой пост.
– Дома держали корову. Моя обязанность была – возить для неё в тележке барду со спиртзавода. Однажды, не совладав с высокой заводской чанкой, этой горячей бардой я плеснула себе на ногу – и налила валенок доверху. Обваренная нога опухла и скоро перестала помещаться в валенок. Так я и шлёпала лечиться на здравпункт: на здоровой ноге валенок, а на другой резиновая галоша.
– Расскажу о нашем особенном лакомстве военной поры. Кроме всех прочих карточек, рабочим выдавали талоны на казеиновый клей. Несмотря на грозное название, продукт этот вполне съедобный (он готовится на основе сухого молочного белкб). И мы, ребята, додумались – раскатывали свои порции клея в лепёшку и клали под горячий заводской пресс. Получалось в результате что-то вроде варёной сгущёнки или шоколада – ох и рады мы были этому самодельному угощению!
– Выйдя замуж в 1955-м, через год я родила дочь Веру, и сегодня семейную линию продолжают два внука и три правнука. Когда я гляжу на них, то говорю в мыслях: пускай в нашем неспокойном мире всё наладится, и война останется для ребят только главой из учебника.

Анна Сергеевна Слотина

– Мне было 17, когда в 1939 году я пришла на фанерный завод в цех сортировки и комплектовки. В войну работала уже по взрослой норме, 12-часовые смены. На одной неделе – в первую (с 7 до 19 часов), на следующей, значит – во вторую (с 19 до 7 часов). К плановым сменам нередко добавлялась другая работа – к примеру, разгрузка сырья на железнодорожной станции. Выгруженные 1,5-метровые чураки мы укладывали на фанерные листы и за привязанную верёвку тащили от железнодорожной станции до завода.
Иногда после этих добавочных работ до следующей смены оставалось 2-3 часа. Тогда нам ничего не оставалось, как вздремнуть немного в цехе на топчане – и снова, не заходя домой, приступать к работе.
– Вдобавок мы, комсомольцы, ходили в госпиталь помогать раненым: писали письма под их диктовку, устраивали самодеятельные концерты, стирали одежду. А поскольку бинты в войну были немалым дефицитом, то и снятые с ран бинты мы простирывали и кипятили, чтобы снова запустить их в оборот.
– Помню то хмурое и дождливое майское утро, когда после ночной смены я принесла образец шпона в лабораторию. Здесь работало радио, и объявили Победу. Несмотря на погоду, на городской площади собрали митинг. Мероприятие официальное, но сколько эмоций было у собравшихся – тут и радость, и слёзы, и объятия. Незнакомые друг другу люди, а вели себя, будто одна семья. Так сплачивает общее горе, которое вместе пережито.
– От знакомства с будущим мужем (он работал токарем на заводе) до нашей женитьбы прошло целых шесть лет. Дело не в нашей нерешительности, – просто познакомились мы в 1940-м, а там война, фронт, моего избранника несколько раз ранило… а всё же он уцелел и в 1945-м вернулся домой, и на следующий год мы поженились, чтобы подарить жизнь трём наследникам. А сегодня у нас 5 внуков и 7 правнуков.

На основе записей В. Шутова, И. Опариной и Н. Бушковой (АО «Красный якорь»)
Подготовка публикации – Н. Лихачёва, Центр патриотического воспитания
Фото Н. Лихачёвой и из личных архивов